Многогранный характер права и проблемы определения его понятия, сущности и содержания

Краткий курс лекция по теме 7

МНОГОГРАННЫЙ ХАРАКТЕР ПРАВА И ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЕГО ПОНЯТИЯ, СУЩНОСТИ И СОДЕРЖАНИЯ. 

Проблемы определения понятия права традиционно относились и
относятся к числу наиболее важных в отечественной и зарубежной
юридической науке проблем. В исследованиях государства и права им
всегда придавалось огромное значение.

К настоящему времени в отечественной и зарубежной научной литературе выработано множество различных определений права. И все они (не считая субъективных, умозрительных построений) в той или иной степени адекватно отражают реальную правовую действительность. Однако трудность выработки устойчивого, а тем более «все общего» понятия, охватывающего все стороны правового бытия, за­ключается прежде всего в сложности, многоуровневой и сильной подвижности во времени (различные эпохи) и пространстве (различные страны и правовые культуры) правовой материи.

Следует отметить, что право, как и государство, принадлежит к чис­лу не только наиболее важных, но и наиболее сложных общественных явлений. Пытаясь понять, что такое право и какова его роль в жизни общества, еще римские юристы обращали внимание на то, что оно не исчерпывается одним каким-либо смыслом. Право, писал один из них (Павел), употребляется по меньшей мере в двух смыслах. Во-первых, право означает то, что «всегда является справедливым и добрым», т.е. естественное право. Во-вторых, право-это то, что «полезно всем или многим в каком-либо государстве, каково цивильное право».

По мере развития общества и государства у людей, естественно, менялось и представление о праве. Появилось множество различных правовых идей, теорий, суждений. Однако изначальные основы, зало­женные римскими юристами, особенно в такой отрасли права, как гра­жданское (цивильное), хотя и в модернизированном виде, но сохрани­лись. В первую очередь это касается таких правовых институтов, как собственность, наследование, купля-продажа, и многих других.

Как в предыдущие годы и столетия, так и в настоящее время в полной мере сохранили свою значимость и актуальность, например, положения, сформулированные древнеримскими и древнегреческими юристами о неразрывной связи права и справедливости, права и добра.

Не утратили своего значения для современной юридической тео­рии и практики, особенно для глубокого и всестороннего понимания сущности и содержания права, а также его определения положения, касающиеся естественного права.

Идеи и основные положения естественного права нашли свое отра­жение в конституционном и текущем законодательстве многих совре­менных государств. Например, в Конституции Российской Федерации предусмотрено, что «основные права и свободы человека неотчуждае­мы и принадлежат каждому от рождения» (ч. 2 ст. 17). Это означает, что они не даруются и не устанавливаются «свыше», каким бы то ни было государственным или иным органом, а возникают и существуют в силу естественных, ни от кого не зависящих причин.

Несмотря на то что многие положения естественного права призна­ются и закрепляются в конституциях ряда стран, попытки определения общего понятия права с опорой и ссылкой на естественное право в его сочетании с позитивным правом в отечественной и зарубежной ли­тературе воспринимаются не однозначно.

В практическом плане отсутствие единого «общемирового понима­ния и определения права» затруднит, вне всякого сомнения, использо­вание права как регулятивного средства расширения и упорядочения межгосударственных и межрегиональных отношений.

Для решения вопроса о разработке общего определения понятия пра­ва, в равной мере охватывающего и отражающего как различные — пози­тивистские и естественно-правовые — взгляды и представления о праве, так и его национальные и региональные видения, необходимо, очевидно, одновременно идти, с одной стороны, по пути выявления и раскрытия его общеродовых с другими однопорядковыми явлениями (такими, как политика, мораль и др.) черт, а с другой — по пути установления и рас­крытия его «специфических видовых признаков».

Кроме того, весьма важно, как справедливо отмечается в литерату­ре, учитывать, что право — это не только весьма сложное, многосто­роннее, но одновременно и многослойное, многоуровневое явление¹.

Будучи регулятором общественных отношений, право, независимо от того, как оно понимается и как определяется, всегда структурирует­ся как минимум на трех уровнях или средах — нормы, идеи и отноше­ния. С учетом данного обстоятельства в течение многих столетий фор­мировалось и формируется нормативистское определение понятия пра­ва. Даже тогда, когда право определялось не только в объективном, но и в субъективном смысле, оно неизменно сводилось к норме. Пра­во, следует рас­сматривать: «1) как совокупность норм, предоставляющих, но вместе с тем ограничивающих свободу лица, и 2) как свобода, предоставленная и ограниченная нормами»^[1]. Под правом в объективном смысле, нужно разуметь совокупность всех юридических норм», а под правом в субъективном смысле «следует разуметь ту сферу внешней свободы, которая предоставляется человеческой личности нормами объективного права»^[2].

Говоря об определении общего понятия права, а вместе с тем о формировании представления о его сущности и содержании, нельзя не обратить внимания наряду с отмеченными также на другие факторы, играющие важную роль в данном процессе. В частности, на те из них, которые связаны со служебной ролью и социальным назначением пра­ва в жизни общества и государства. Общепризнан тот факт, что в социальном плане право никогда не бывает абстрактным. Оно всегда выражает и закрепляет прежде всего полю и интересы стоящих у власти социальных классов, слоев, групп, прослоек. Нет права «вообще». Оно всегда конкретно и реально.

Не подлежит никакому сомнению тот факт (и это подтверждается повседневной государственно-правовой практикой), что право в любом обществе и государстве выражает волю и интересы в первую очередь экономически и политически господствующего при данной системе от­ношений класса или слоя, что оно обслуживает прежде всего стоящие у власти классы и слои.

В принципе разделяя этот многократно подтвержденный самой жиз­нью тезис, следует в то же время обратить внимание на его опреде­ленные изъяны, его известную уязвимость. Дело в том, что, сводя всю государственную волю, выражаемую в праве, а вместе с ней и все его социальное содержание только к классовому содержанию, мы тем са­мым, во-первых, упускаем из виду, сознательно или непроизвольно, все остальные существующие в обществе, помимо классовых и наряду с классовыми, многочисленные социальные общности (группы, слои, трудовые коллективы), их волю и интересы; во-вторых, не учитываем того, что у власти в определенные, чаще всего переходные от одной исторически сложившейся системы власти к другой периоды могут стоять не классы, а определенные слои (клики, кланы и т.п.) людей со своими взглядами, ценностями и интересами, отражаемыми в праве; в-третьих, упускаем из поля зрения тот общеизвестный факт, что в любом обществе наряду с защитой интересов стоящих у власти клас­сов или слоев право самопроизвольно, естественно или вынужденно отражает интересы всего общества. В нем неизменно сочетаются груп­повые интересы с общесоциальными, национальными, классовые с об­щечеловеческими. Степень такого сочетания и соответствия не везде одинакова. Но она существует. И это естественно. Ибо право изна­чально порождается и развивается не как результат деятельности лишь отдельного класса, нации или группы людей. Оно является порождени­ем и результатом естественного развития всего общества.

Множество определений права позволяет взглянуть на него сквозь призму веков, отразить в нем наиболее важные его стороны и черты не только для одной исторической эпохи, но и для ряда других эпох, увидеть право не только в статике, но и в динамике. Существование множества «социально-классовых» определений права свидетельствует, помимо всего прочего, о глубине и богатстве государственно- правовой мысли, об огромном разнообразии знаний о праве, накопленных авто­рами — теоретиками и практиками — за тысячелетия его исследования.

Однако в таком множестве определений есть и свои изъяны. Глав­ный из них заключается в трудностях, порождаемых порой взаимоис­ключающими друг друга подходами, отсутствием единого, концентри­рованного, целенаправленного процесса познания права и его практи­ческого использования. Диалектика, таким образом, состоит в том, что множественность определений понятия права как положительное явле­ние выступает в то же время и как отрицательное явление.

Рассматривая право под углом зрения составляющих его при­знаков, вполне резонно было бы воспользоваться советом Е.Н. Тру­бецкого, который писал, что, для того чтобы «так или иначе разре­шить спорный в науке вопрос о существе права, необходимо прежде всего остановиться на тех признаках определяемого понятия, которые не вызывают сомнения, а затем перейти к тем, которые представля­ются спорными»^[3].

Проблема, однако, заключается в том, что среди существенных признаков, обозначаемых исследователями при позитивистском взгляде на право и подходе к нему, с одной стороны, и естественно-правовой его трактовкой — с другой, лишь весьма незначительная часть их, и к тому же не предопределяющая само существо права, является бесспор­ной. Большинство же основных признаков права, называемых автора­ми, придерживающимися различных точек зрения, вызывают споры и возражения соответственно то с одной, то с другой стороны.

Обратим внимание прежде всего на то, что право всегда есть
вполне определенные нормы, или правила поведения.

Несомненно, писал по этому поводу Е.Н. Трубецкой, что любое право «выражает собою правило поведения». В каком бы смысле мы ни употребляли слово «право», подмечал ученый, «мы всегда подразу­меваем под ним что-то такое, против чего не следует посягать, чего не должно нарушать». С этим словом «в нашем уме всегда связывает­ся то или другое поведение, предписание каких-либо положительных действий или воздержания от действий»^[4].

Право всегда есть прежде всего совокупность, а точнее, система
норм. Это не случайный набор случайных норм, а строго выверенная,
упорядоченная система вполне определенных правил поведения.

Как и любая иная система, она складывается из однопорядковых, взаимосвязанных и взаимодействующих элементов. Таковыми являются нормы права, или правила поведения. Система должна быть внутренне единой и непротиворечивой. Возникающие между ее структурными элементами — нормами связи, как и сами нормы, должны быть на­правлены на выполнение строго определенных, регулятивных и иных функций, на достижение единых целей. Чтобы стать действенным и эффективным, право должно сложиться как целостная, органическая система. Это одно из непременных требований и одновременно один из признаков реального, действующего права.

В основе любой системы норм, или правил поведения, лежат как объективные, так и субъективные факторы. Из объективных факторов выделим однотипные экономические, политические, социальные, идеологические и иные условия, способствующие созданию и функ­ционированию системы правовых норм в той или иной стране. Как конкретные нормы, так и их система в целом не создаются стихийно, произвольно, по желанию и усмотрению тех или иных лиц. Они от­ражают объективные потребности общества и государства и проеци­руются на реально существующие экономические, политические и иные отношения. В этом плане, несомненно, прав был Маркс, когда писал, подчеркивая объективно обусловленный процесс нормотворче­ства, что «законодательная власть не создает закона, — она лишь от­крывает и формулирует его»⁵. Попытки произвольного, умозрительного «конструирования» право­вых норм или системы правовых норм неизбежно ведут к негативным или же^; к непредсказуемым последствиям.

Разумеется, процесс создания и функционирования системы норм не только не отрицает, а, наоборот, всячески предполагает существова­ние наряду с объективными и субъективных факторов. Речь при этом идет о разработке и осуществлении в той или иной стране научно обоснованной правовой политики, подготовке и реализации планов за­конодательных работ, активном участии специалистов-юристов в про­цессе правотворчества, правоприменения, в правоохранительной дея­тельности государственных органов.

Право — это не просто система норм, а система норм, установ­ленных или санкционированных государством. В мире существует множество систем социальных норм. Но только система правовых норм исходит от государства. Все остальные создаются и развиваются негосударственными — общественными, партийными и иными органа­ми и организациями.

Создавая нормы права, государство действует непосредственно, че­рез свои уполномоченные на то органы, или же опосредованно, путем передачи отдельных своих полномочий на издание некоторых норма­тивно-правовых актов негосударственным органам или организациям. В последнем случае говорят о «санкционировании», т.е. даче разреше­ния государством на осуществление ограниченной правотворческой деятельности этим негосударственным органам и организациям.

В отечественной и зарубежной юридической литературе имеется три группы различных мнений на этот счет, три значительно отличаю­щихся друг от друга суждения, подхода.

Суть первого состоит в том, что нормы права рассматриваются, как подмечает известный российский правовед Г. Шершеневич, в виде «требований государства». Государство при этом, считает он, «являясь источником права, очевидно, не может быть само обусловлено правом. Государственная власть оказывается над правом, а не под правом». Го­сударство в свете такого Суждения рассматривается как явление пер­вичное, а право — как вторичное.

Смысл второго, противоположного подхода заключается в том, что само государство и государственная власть должны носить правовой характер. В основе государственной власти должен лежать «не факт, а право». Государство, хотя оно и издает правовые акты, не может быть источником права, «потому что оно само вытекает из права». Над го­сударством находится право, а не наоборот. Правом сдерживается и ограничивается государство.

Наконец, третий подход к определению характера взаимоотношений государства и права состоит в том, что не следует вообще заострять внимание на данном вопросе.

Право всегда выражает государственную волю как его основу, которая, в свою очередь, согласно различным существующим в отече­ственной и зарубежной юридической науке концепциям воплощает в себе волю класса, правящей группы, народа, общества или нации.

Право представляет собой систему норм, или правил поведения, имеющих общеобязательный характер. Общеобязательность означает, что все члены общества непременно выполняют требования, содержа­щиеся в нормах права. Общеобязательность нормы права возникает вместе с ней. Вместе с ней развивается, изменяется и прекращается. Г. Кельзен вполне резонно считал, что «норма права представляет со­бой правило поведения, согласно которому то или иное лицо (группа лиц) должно действовать в каком-то определенном направлении, неза­висимо от того, желает ли оно вести себя таким образом или нет».

Общеобязательность как признак права распространяется не только на «рядовых» граждан, должностных лиц, различные негосударствен­ные органы и организации, но и на само государство. Цивилизованное, правовое государство, если оно не на словах, а на деле является тако­вым, непременно самоограничивает, «связывает» само себя и все свои органы требованием общеобязательности норм права, организует всю свою деятельность строго в рамках закона и следует ему до тех пор, пока он в установленном порядке не будет изменен или отменен.

Обязательность соблюдения правовых требований государством и его органами, наряду со всеми иными субъектами права, не подверга­лась сомнению видными юристами ни в прошлом, ни в настоящем.

Право охраняется и обеспечивается государством, а в случае на­рушения требований, содержащихся в нормах права, применяется госу­дарственное принуждение. Государство не может безразлично отно­ситься к нормам, издаваемым или санкционируемым им. Оно прилага­ет огромные усилия для их реализации, охраняет их от нарушений и гарантирует. Одним из широко используемых методов при этом явля­ется государственное принуждение. Оно должно применяться только уполномоченными на то органами, действующими строго в рамках за­кона, на основе закона, а также в соответствии с предусмотренными им процессуальными правилами. В юридической литературе издавна ведется спор по вопросу о мес­те и роли государственного принуждения в правовой жизни общества.

В теоретическом и практическом плане проблемы соотношения, а вместе с тем и различения права и закона охватывают весьма широ­кий круг вопросов, касающихся как понятия, сущности и содержания права, так и его социально-ценностной характеристики и выполняемой им роли в жизни общества³. В силу этого данные проблемы каждый раз встают перед исследователем, как только речь заходит о глубин­ном понимании сути и назначения права, а также о характере форми­рующих его нормативно-правовых актов и, в частности, законов.

Актуальность проблемы соотношения права и закона сохраняется и поныне. Более того, она не только сохраняется, но и периодически, особенно в переходные, сопровождаемые усилением социальной напря­женности в обществе периоды значительно обостряется. Причина за­ключается в том, что эта на первый взгляд сугубо «кабинетная», ака­демическая проблема имеет не только и даже не столько теоретиче­ское, сколько прикладное, практическое значение.

Разумеется, такая ее практическая значимость обусловлена прежде всего характером и особенностями самой проблемы. Суть ее кратко сводится к следующему. Существуют законы, соответствующие право­вым критериям, которые и необходимо считать «правовыми законами». Здесь право и закон совпадают. Но есть и такие законы, которые не отвечают правовым критериям и, значит, с правом не совпадают. Нетрудно заметить, что в данном случае в разрешении проблемы со­отношения права и закона, как и в решении вопроса о соотношении го­сударства и права, сталкиваются два различных взгляда, или подхода. Один из них ориентирован на то, что государство является единст­венным и исключительным источником права, что все то, о чем гово­рит государство через свои законы, — это и есть право.

Другой же взгляд, или подход, к разрешению проблемы соотноше­ния права и закона основывается на том, что право как регулятор об­щественных отношений считается «по меньшей мере относительно не­зависимым от государства и закона или даже предшествующим закону, например, в качестве историчного естественного права или в каче­стве права общественного, социально-исторически обусловленного, ро­ждающегося в объективных общественных отношениях».

Что же касается государства, то оно при таком правопонимании не только не рассматривается в качестве творца или источника права, но, наоборот, само объявляется повсеместно связанным или по крайней мере значительно ограниченным в своих действиях правом. Оно пред­ставляется в качестве института, который не столько устанавливает, сколько формулирует или выводит право благодаря законотворческой деятельности из объективно существующей экономической, социаль­но-политической и иной действительности.

Государство — исключительный творец и источник законов, но от­нюдь не права. Государство монополизирует законотворческую, а вовсе не правотворческую деятельность, ибо законотворчество и правотворче­ство, а вместе с ними закон как результат процесса законотворчества и право как продукт процесса правотворчества, согласно развиваемым при таком подходе воззрениям, отнюдь не всегда совпадают.

Для решения проблемы соотношения права и зако­на— иногда используется категория «правовой идеал». В научной ли­тературе он определяется как «порождение индивидуального, общест­венного, научного сознания о разумном устройстве общежития на принципах добра, справедливости, гуманизма и сохранения природной среды».

Из всего сказанного можно сделать вывод о том, что отождествле­ние правовых и морально-этических понятий и категорий, использова­ние последних при определении понятия права, а тем самым и «право­вого закона» отнюдь не способствуют решению проблемы соотноше­ния права и закона. Более того, оно непроизвольно усложняет проблему, ведет к смешению категорий права и морали. Очевидно, ее удовлетворительное решение возможно лишь на принципиально новой методологической и мировоззренческой основе и является делом отда­ленного будущего.

В настоящее же время, во-первых, можно лишь констатировать факт нерешенности и в то же время огромной социальной значимо­сти проблемы соотношения права и закона; а во-вторых, необходимо иметь в виду, что в правотворческой и правоприменительной дея­тельности государственных органов России и других стран домини­рующими являются идеи единства, неделимости права и закона; меж­ду правом и законом не проводится никакого различия. В то же вре­мя на теоретическом уровне, в рамках теории государства и права предпринимаются значительные усилия для отграничения права от «неправового закона».