История развития представлений о локализации психических функций в мозге

Нейропсихология

Контрольные вопросы по предмету

0


Подпишитесь на бесплатную рассылку видео-курсов:

Текст видеолекции

Лекция 2. История развития представлений о локализации психических функций в мозге.

1) Основные направления в подходе к вопросу о локализации ВПФ: узкий локализационизм, эквипотенциализм, эклектическое направление. 2) И. М. Сеченов о рефлекторной природе психики и центральном торможении (произвольная регуляция поведения). 3) Концепция Л. С. Выготского о системном строении ВПФ. 4) Особое значение теории П. К. Анохина о функциональных системах. 5) Концепция А. Р. Лурия о системной динамической локализации ВПФ.

Основные направления в подходе к вопросу о локализации ВПФ: узкий локализационизм, эквипотенциализм, эклектическое направление.

Проблема локализации психических функций - ключевая проблема нейропсихологии. Изначально она стояла буквально - каково взаимосоответствие разных психических процессов и морфологических зон головного мозга.

Что такое узкий локализационизм?

В 1810 году Франц Галль описал различия между белым и серым веществом, а также предложил "френологические карты мозга". По его мнению, психические способности, которых он выделил очень много, связаны с отдельными участками мозга. О развитии тех или иных способностей можно судить по форме черепа, поскольку участки мозга, которые соответствуют выдающимся способностям, разрастаются и образуют выпуклости на черепе. Френология Галля была целиком фантастической. Это проекция на мозг популярной в то время "психологии способностей". Его конструкция была первой формулировкой "узкого локализационизма", или "психоморфологизма".

"Узкий локализационизм" - одно из наиболее популярных решений проблемы "мозг и психика". Психическая функция здесь понимается как единая, неразложимая на элементы способность. Она соотносится с определенным участком мозга, который понимается как совокупность "центров". Поражение определенного центра мозга приводит к необратимому нарушению психической функции. Это непосредственное соотнесение психического и морфологического, поэтому данное направление называют также психоморфологическим.

Узкий локализационизм исходит из представлений о психической функции как о неразложимой на компоненты единой психической «способности» (говорить, писать, читать и т.д.), которые должны быть целиком соотнесены с определенными морфологическими структурами мозга. Сам мозг, и прежде всего кора больших полушарий, рассматривается данным направлением как совокупность различных «центров», каждый из которых целиком «заведует» определенной психической способностью, в связи с чем поражение какого-либо мозгового «центра» ведет к необратимому нарушению (или выпадению) соответствующей способности. Локализация психической функции («способности») понимается как непосредственное соотнесение психического и морфологического (или непосредственное «наложение» психического на морфологическое), в связи с чем это направление и получило название «психоморфологического». Наиболее яркими и последовательными представителями этого направления в разное время были неврологи, изучавшие последствия локальных поражений головного мозга (П. Брока, К. Вернике, Ф. Галль, В. Бродбент, К. Кляйст и многие др.).

Когда появились первые научные доказательства связи психических функций с определёнными частями мозга?

В 1861 году появилось первое научное доказательство связи психики и мозга, подтверждавшее построения узкого локализационизма. 17 апреля известный анатом Поль Брока сделал доклад в Парижском антропологическом обществе, в котором описал больного с нарушением способности говорить при сохранных остальных психических функциях. (Брока назвал это нарушение эфемией, теперь оно называется эфферентная моторная афазия). Патологоанатомический анализ его мозга показал на размягчение в переднем мозге - задней трети нижней лобной извилины (теперь - зона Брока). Вывод Брока - в данном участке мозга находится центр моторной речи.

В 1873 году немецкий психиатр Вернике подтверждает идеи Брока. Он описывает больного, который мог говорить, но не мог понимать речь на слух (сейчас "сенсорная афазия"). Поражение у него локализовалось в задней трети первой височной извилины левого полушария (зона Вернике - "центр сенсорных образов слова").

Открытия этих ученых дают толчок бурному развитию узкого локализационизма. Позже появляется множество данных о локализации различных психических функций: центры понятий, письма, счета, восприятия живых объектов и пр.

Что такое эквипотенциализм?

Представители узкого локализационизма не могли объяснить хорошо известные клинические факты: почему при поражении отдельных участков мозга могли нарушаться одновременно несколько психических функций?  А также возникал ещё один вопрос: почему одна и та же функция страдала при поражении разных участков?

Ученые Галлер и Луранс описали явления компенсации: после экстирпации определенных участков мозга у животных может происходить спонтанное восстановление поведения, несмотря на то, что нейроны восстанавливаться не могут. Следовательно, одна часть мозга не может отвечать за определенный компонент поведения.

В это же время развивается противоположное направление в решении проблемы "мозг и психика" - "антилокализационизм», или "эквипотенциализм" (Лешли, Франц, Гольц). Психическая функция также понимается здесь как единая, неразложимая на элементы способность. Однако, мозг, как считают представители данного подхода - это однородное (эквипотенциальное) целое, равноценное и равнозначное для всех психических функций во всех отделах. Т.е. психические функции связаны со всем мозгом. Поражение какого-либо отдела мозга приводит к нарушению всех психических функций, пропорционально тяжести поражения.

Однако вскоре данные подходы оказались в кризисном состоянии, поскольку в полученных данных стали обнаруживаться противоречия:

  1. Одна психическая функция может нарушаться при поражении различных участков мозга;
  2. При поражении одного какого-либо участка мозга могут быть нарушены несколько психических функций;
  3. Явления компенсации.

В чём суть эклектического направления в подходе к вопросу о локализации ВПФ?

Довольно распространенной является эклектическая концепция, сохранившаяся до настоящего времени и объединяющая психоморфологические и антилокализационные представления.

Согласно данной концепции (К. Гольдштейн, Г. Хед и др.), можно и следует локализовать лишь относительно элементарные сенсорные и моторные функции. Однако ВПФ связаны со всем мозгом равномерно.

Представители эклектического направления говорили, что правы и представители узкого локализационизма, и представители эквипотенциализма, просто речь идёт о разных психических реальностях. Есть функции, которые жёстко привязаны к определённым мозговым структурам – это элементарные функции. Также есть сложные функции, которые формируются прижизненно, и они как бы эпифеноменальны, не имеют жёсткой привязки к мозговым структурам (например, мышление). 

 Оппонентом как узких локализационистов, так и их противников стал английский невролог Дж. Хьюлингс Джексон. Он высказал предположение, что к мозговой организации сложных форм психических процессов следует подходить с позиции уровня их построения, и предложивший иерархический подход к строению нервных центров. Эти положения были развиты позже (в первой половине XX в.)  Хэдом (1926) и Гольдштейном (1927). Они попытались объединить оба подхода, что привело к появлению эклектической концепции, согласно которой локализовать в определенных участках можно лишь относительно элементарные сенсорные или моторные функции. Однако высшие психические функции связаны со всем мозгом равномерно.

И. М. Сеченов о рефлекторной природе психики и центральном торможении (произвольная регуляция поведения).

В 1863 г. И.М. Сеченов делает свое выдающееся открытие — устанавливает наличие в головном мозге особых центров, угнетающих спинномозговые рефлексы. Это открытие принесло ему мировую известность. В этом же году И.М. Сеченов опубликовал свое гениальное произведение «Рефлексы головного мозга» или по первоначальному названию: ” Попытка свести способ происхождения психических явлений на физиологические основы”.

Какие были предпосылки открытия Сеченовым рефлексов головного мозга?

Характеристика деятельности головного мозга как рефлекторной означает у И. М. Сеченова прежде всего то, что это деятельность закономерная, детерминированная. Исходной своей естественнонаучной предпосылкой рефлекторная теория И. М. Сеченова имеет положение о единстве организма и среды, об активном взаимодействии организма с внешним миром. Это положение составило первую общебиологическую предпосылку открытия Сеченовым рефлексов головного мозга. Обусловленная внешними воздействиями, рефлекторная деятельность мозга — это тот «механизм», посредством которого осуществляется связь с внешним миром организма, обладающего нервной системой.

Второй физиологической  предпосылкой рефлекторной теории явилось открытие Сеченовым центрального торможения. Оно стало первым шагом к открытию внутренних закономерностей деятельности мозга, а открытие этих последних было необходимой предпосылкой для преодоления механистического понимания рефлекторной деятельности по схеме: стимул—реакция.

Что такое рефлекс головного мозга?

Рефлекс головного мозга — это, по Сеченову, рефлекс заученный, т. е. не врожденный, а приобретаемый в ходе индивидуального развития и зависящий от условий, в которых он формируется. Выражая эту же мысль в терминах своего учения о высшей нервной деятельности, И. П. Павлов скажет, что это условный рефлекс, что это временная связь. Рефлекторная деятельность — это деятельность, посредством которой у организма, обладающего нервной системой, реализуется связь его с условиями жизни, все переменные отношения его с внешним миром. Условно-рефлекторная деятельность в качестве сигнальной направлена, по Павлову, на то, чтобы отыскивать в беспрестанно изменяющейся среде основные, необходимые для животного условия существования, служащие безусловными раздражителями.

С двумя первыми чертами рефлекса головного мозга неразрывно связана и третья. Будучи «выученным», временным, изменяющимся с изменением условий, рефлекс головного мозга не может определяться морфологически раз и навсегда фиксированными путями.

«Анатомической» физиологии, которая господствовала до сих пор и в которой все сводится к топографической обособленности органов, противопоставляется физиологическая система. В ней на передний план выступает деятельность, сочетание центральных процессов. Павловская рефлекторная теория преодолела представление, согласно которому рефлекс якобы всецело определяется морфологически фиксированными путями в строении нервной системы, на которые попадает раздражитель. Она показала, что рефлекторная деятельность мозга (всегда включающая как безусловный, так и условный рефлексы) — продукт приуроченной к мозговым структурам динамики нервных процессов, выражающей переменные отношения индивида с внешним миром.

Наконец, и это самое главное, рефлекс головного мозга — это рефлекс с «психическим осложнением». Продвижение рефлекторного принципа на головной мозг привело к включению психической деятельности в рефлекторную деятельность мозга.

В чём выражается суть рефлекторного понимания психической деятельности?

Ядром рефлекторного понимания психической деятельности служит положение, согласно которому психические явления возникают в процессе осуществляемого мозгом взаимодействия индивида с миром. Именно поэтому психические процессы, неотделимые от динамики нервных процессов, не могут быть обособлены ни от воздействий внешнего мира на человека, ни от его действий, поступков, практической деятельности, для регуляции которой они служат.

Рефлекторное понимание психической деятельности можно выразить в двух положениях:

  1.  Психическая деятельность не может быть отделена от единой рефлекторной деятельности мозга; она — «интегральная часть» последней.
  2. Общая схема психического процесса та же, что и любого рефлекторного акта: психический процесс, как всякий рефлекторный акт, берет начало во внешнем воздействии, продолжается в центральной нервной системе и заканчивается ответной деятельностью индивида (движением, поступком, речью).

И. М. Сеченов всегда подчеркивал реальное жизненное значение психического. Анализируя рефлекторный акт, он характеризовал первую его часть, начинающуюся с восприятия чувственного возбуждения, как сигнальную. При этом чувственные сигналы «предуведомляют» о происходящем в окружающей среде. В соответствии с поступающими в центральную нервную систему сигналами вторая часть рефлекторного акта осуществляет движение. Сеченов подчеркивал роль «чувствования» в регуляции движения. Рабочий орган, осуществляющий движение, участвует в возникновении психического в качестве не эффектора, а рецептора, дающего чувственные сигналы о произведенном движении. Эти же чувственные сигналы образуют «касания» с началом следующего рефлекса. При этом Сеченов совершенно отчетливо показывает, что психическая деятельность может регулировать действия, проектируя их в соответствии с условиями, в которых они совершаются, только потому, что она осуществляет анализ и синтез этих условий.

В чём суть центрального торможения и регуляции поведения по Сеченову?

Особое место в регуляции поведения принадлежит воле, как такому акту, который закрепляет окончательный выбор побуждений. Механизм волевого управления действиями И.М. Сеченов опять-таки связывал с рефлексом. Еще работая у К. Бернара, он сделал открытие центрального торможения. Именно это открытие позволило объяснить возможность произвольной задержки двигательных актов, а также показать, что рефлекс не является машинообразным, автоматизированным актом. В зависимости от внутренних условий одни рефлексы могут задерживаться, а другие усиливаться. Таким образом, не все рефлексы могут получить свое полное внешнее выражение. К числу таких рефлексов с заторможенным концом И.М. Сеченов относил мышление, намерение и желание, усилие воли к подавлению невольных движений. Примером рефлексов с усиленным концом являются те, которые наблюдаются при сильных аффектах - испуге, страхе и т.п.

Сеченов трактовал предмет психологии как науку о происхождении психических деятельностей – ощущений, восприятий, мышления, воли. Другими словами, наиболее адекватным принципом изучения психики должен стать генетический подход. Психика взрослого человека неизбежно должна изучаться с истории возникновения детской мысли, равно как законы мышления следует искать в истории возникновения, развития и синтеза ощущений и восприятия.

Так же он анализирует память и доказывает, что и она не что иное, как плод частого повторения одного и того же рефлекса, отчего ощущение становится яснее и в скрытом состоянии сохраняется нервным аппаратом.

Сеченов был первым физиологом, который осмелился начать изучение «душевной» деятельности теми же способами, какими изучалась деятельность «телесная», более того — первым, кто осмелился свести эту душевную деятельность к тем же законам, каким подчиняется телесная. Он первый показал единство взаимной обусловленности психических и телесных явлений.

Концепция Л. С. Выготского о системном строении ВПФ.

Один из основоположников советской психологии, Л.С. Выготский (1896—1934) ввел понятие о высших психических функциях (мышление в понятиях, разумная речь, логическая память, произвольное внимание и т. п.) как специфически человеческой форме психики и разработал учение о развитии высших психических функций. Первым изложением этого учения явилась статья «Проблема культурного развития ребенка».

Какой вопрос в своей теории Выготский рассматривал как главный?

Вопрос о генезисе высших психических функций был главным в теории Выготского.

Выготский сформулировал законы развития высших психических функций. «Первый из этих законов заключается в том, что само возникновение опосредствованной структуры психических процессов человека есть продукт его деятельности как общественного человека. Первоначально социальная и внешне опосредствованная, она лишь в дальнейшем превращается в индивидуально-психологическую и внутреннюю, сохраняя в принципе единую структуру», — писал А.Н. Леонтьев в некрологе.

Выготский показал, что в процессе культурного развития складываются новые высшие исторически возникающие формы и способы деятельности — высшие психические функции.

В чём суть социального генезиса психических функций?

Это положение о социальном генезисе психических функций человека получило название закона развития высших психических функций. «Каждая высшая психическая функция появляется в процессе развития поведения дважды: сначала как функция коллективного поведения, как форма сотрудничества или взаимодействия, как средство социального приспособления, т.е. как категория интерпсихическая, а затем вторично как способ индивидуального поведения ребенка, как средство личного приспособления, как внутренний процесс поведения, т.е. как категория интрапсихологическая».

Например, логическое размышление возникает не раньше, чем в детском коллективе возникает спор; волевые процессы также развиваются из подчинения правилам поведения коллектива, например, в игре. Речь из внешней как средства сообщения превращается во внутреннюю как средство мышления. Исторически возникновение высших психических функций как новых форм человеческого мышления и поведения связано с развитием трудовой деятельности. Высшие психические функции — продукт не биологической эволюции. Они имеют социальную историю. «Только в процессе коллективной общественной жизни выработались и развились все характерные для человека высшие формы интеллектуальной деятельности».

Исследование значений показало, что у ребенка на разных стадиях развития за словом стоят разные значения. Отсюда начались исследования развития значения слова в детском возрасте. Значение слова понималось как обобщение, это клеточка развития сознания. В исследованиях научных и житейских понятий образования установлены стадии развития обобщений: от синкретического образа к комплексам (в их различных вариантах) и от них к понятиям и соответственно к мышлению в понятиях, которые Л.С. Выготский отождествлял со значениями. Исследование факта развития значения слова привело Выготского к проблеме системного и смыслового строения сознания. Было показано, что «в зависимости от того, какой степени достиг ребенок в развитии значения слов, находятся все основные системы его психических функций». В отличие от психологии, которая изучала возрастные изменения функций, взятых изолированно и отдельно друг от друга, Выготский развил теорию системного и смыслового строения сознания («Лекции по общей педологии. Мышление и речь»). Согласно этой теории «изменение функционального строения сознания составляет главное и центральное содержание всего процесса психического развития».

Как развиваются психические функции с возрастом?

В общем картина возрастного развития сознания рисовалась как изменение структуры сознания с последовательным доминированием разных сфер. «История умственного развития ребенка учит нас, что за первой стадией развития сознания в младенческом возрасте, характеризующейся недифференцированностью отдельных функций, следуют две другие — раннее детство и дошкольный возраст. Из которых в первой дифференцируется и проделывает основной путь развития восприятие, доминирующее в системе межфункциональных отношений в данном возрасте и определяющее как центральную доминирующую функцию деятельность и развитие всего остального сознания. Во второй же стадии такой доминирующей функцией является выдвигающаяся на передний план развития память». Начиная с подросткового возраста, доминирующей функцией становится мышление. Основным механизмом развития высших психических функций в онтогенезе является интериоризация.

Л.С. Выготский указывает на П. Жанэ, который развивал сходные идеи. Высшие психические функции происходят извне, они «строятся первоначально как внешние формы поведения и опираются на внешний знак». Выготский различает элементарные — низшие — процессы, он называет их естественными психологическими функциями, иногда психофизиологическими функциями и высшими психическими функциями. Развитие низших психических функций в детском возрасте не наблюдается, их наличие характерно для примитива, т.е. для человека, который не проделал культурного развития, не овладел культурно-психологическими орудиями, созданными в процессе исторического развития. Примитивность сводится к неумению пользоваться орудиями и к естественным формам проявления психологических функций.

Какие существуют стадии развития отдельной психической функции по Выготскому?

В статье 1928 г. на примере запоминания Л.С. Выготский описал четыре стадии развития отдельной психической функции:

  1. стадия примитивного поведения: запоминание происходит естественным способом;
  2. стадия наивной психологии: дается средство, которое используется несовершенно;
  3. стадия внешне опосредствованных актов: ребенок правильно пользуется внешним средством для выполнения той или иной операции;
  4. внешняя деятельность при помощи знака переходит во внутреннюю, внешний знак взращивается и становится внутренним, акт становится внутренне опосредствованным.

Выготский подчеркивал важную роль отношений между личностью ребенка и окружающей его социальной средой на каждой возрастной ступени. Эти отношения меняются от возраста к возрасту и составляют «совершенно своеобразное, специфическое для данного возраста, исключительное, единственное и неповторимое отношение между ребенком и окружающей его действительностью, прежде всего социальной. Это отношение мы назовем социальной ситуацией развития в данном возрасте». Из исследований психического развития ребенка возник новый подход к изучению отношения между развитием и обучением.

Поскольку высшие психические функции имеют своим источником сотрудничество и обучение, постольку был сделан вывод о ведущей роли обучения в психическом развитии. Это означало, что обучение идет впереди развития. Область доступного ребенку в сотрудничестве получила название зоны ближайшего развития, область выполняемого самостоятельно — область актуального развития. «Зона ближайшего развития имеет более непосредственное значение для динамики интеллектуального развития и успешности обучения, чем актуальный уровень их развития».

Особое значение теории П. К. Анохина о функциональных системах.

Понятие функциональной системы, разработанное в физиологии П.К. Анохиным, было более широко и в новом контексте использовано в нейропсихологии в работах А.Р. Лурии и послужило одним из ключевых моментов при разработке теоретических основ нейропсихологии. Уточняя содержание понятия «функция», А.Р. Лурия пришел к выводу, что между физиологическими и высшими психическими функциями существует как сходство, так и различие. Любые физиологические функции, так же, как и высшие психические функции, нельзя представлять упрощенно как отправления той или иной ткани (или органа). Каждая функция – это сложная функциональная система, состоящая из многих звеньев и реализующаяся при участии многих сенсорных, моторных и иных нервных аппаратов. Подобным образом организованы функциональные системы, осуществляющие не только вегетативные и соматические процессы, но и те, которые управляют движениями, включая самые сложные – произвольные движения.

Что такое функциональная система?

Функциональной системой, согласно П.К. Анохину, является всякая организация нервных процессов, в которой отдаленные и разнообразные импульсы нервной системы объединяются на основе одновременного и соподчиненного функционирования, заканчивающегося полезным приспособительным эффектом для организма. В такой функциональной системе конечный эффект в виде работы каких-либо органов не может быть строго отделен от собственно нервных процессов. Рабочий эффект является по существу для нервной системы новым комплексным стимулом со сложной градацией специфически отдельных импульсов. Следовательно, понятие функциональной системы обязательно включает в себя циклические взаимодействия между центром и периферией. По своему масштабу функциональные системы организма могут быть весьма различны. Одни из них охватывают огромные комплексы процессов нервного и гуморального характера, как, например, дыхательная система, другие сведены до незначительного движения одним-двумя пальцами по направлению к какому-либо предмету.

Центральным пунктом функциональной системы является рецепторное образование, которое по своим триггерным свойствам точно приспособлено к физическим или химическим параметрам определенного полезного эффекта. Конечный приспособительный эффект системы и его рецепторный аппарат составляют взаимосвязанный комплекс. Именно рецепторная часть функциональной системы является наиболее консервативным его образованием, удерживающим часто в течение жизни организма постоянство полезного эффекта.

Что входит в состав функциональной системы?

В состав функциональной системы входят, по крайней мере, две категории физиологических механизмов с весьма различными свойствами:

  1. механизмы, обладающие крайней консервативностью (рецепторы результата) и относительной консервативностью (сам конечный эффект);
  2. узловые механизмы системы, а именно средства достижения приспособительного результата, обладающие весьма широкой пластичностью и возможностью к взаимозамене.

Какие стадии входят в поведенческий акт?

Стадии поведенческого акта:

  1. Афферентный синтез

Любое возбуждение в центральной нервной системе существует во взаимодействии с другими возбуждениями: головной мозг проводит анализ этих возбуждений. Синтез детерминируют следующие факторы:

  • Мотивация
  • Пусковая афферентация (возбуждения, вызываемые условными и безусловными раздражителями)
  • Обстановочная афферентация (возбуждение от привычности обстановки, вызывающей рефлекс, и динамические стереотипы)
  • Память (видовая и индивидуальная)
  1. Принятие решения: а) Формирование акцептора результата действия (создание идеального образа цели и его удержание; предположительно, на физиологическом уровне представляет собой циркулирующее в кольце интернейронов возбуждение); б) Эфферентный синтез (или же стадия программы действия; интеграция соматических и вегетативных возбуждений в единый поведенческий акт. Действие сформировано, но не проявляется внешне)
  2. Действие (выполнение программы поведения)
  3. Оценка результата действия. На этом этапе идёт сравнение реально выполняемого действия с идеальным образом, созданным на этапе формирования акцептора результата действия (происходит обратная афферентация); на основании результатов сравнения действие или корректируется, или прекращается.
  4. Удовлетворение потребности (санкционирующая прекращение деятельности стадия)

Выбор целей и способов их достижения — ключевые факторы, регулирующие поведение. По Анохину, в структуре поведенческого акта сравнение обратной афферентации с акцептором результата действия даёт положительные или отрицательные ситуативные эмоции, влияющие на коррекцию или прекращение действий (другой тип эмоций, ведущие эмоции, связан с удовлетворением или неудовлетворением потребности вообще, то есть — с формированием цели). Кроме того, на поведение влияют воспоминания о положительных и отрицательных эмоциях.

В целом поведенческий акт характеризуется целенаправленностью и активной ролью субъекта.

Концепция А. Р. Лурия о системной динамической локализации ВПФ.

Как в психологии раскрывается понятие функции?

При рассмотрении данной концепции мы должны остановиться на важном как для физиологии, так и для психологии понятии «функция». В физиологии понятие «функция» имеет два основных значения. Как правило, в классической физиологии под функцией понималась «работа» определенной ткани или органа (например, функцией поджелудочной железы является выделение инсулина). В неклассической физиологии функцией называлась приспособительная деятельность целого организма: например, функция дыхания, функция пищеварения. Так понимаемые функции нельзя считать работой строго определенного органа: это сложный результат совместной деятельности целой системы органов, мышц и нервных центров. К примеру, дыхание может быть обеспечено функционированием разных групп мышц, которые при определенных условиях могут брать на себя большую или меньшую работу. У беременных женщин, например, в силу понятных причин в осуществлении дыхания практически не участвуют брюшные мышцы, тогда как участников хора, напротив, учат дышать, используя именно их (для певца важно набирать в легкие воздух незаметно для слушателя, не используя грудные мышцы и мышцы плечевого пояса). То же относится, например, и к обеспечению изменения положения тела в пространстве, за которое могут отвечать разные группы мышц.

Какова роль концепции А.Р. Лурии в выводе о работе мозга, как едином целом?

Концепция А. Р. Лурия диалектически «снимает» противоречие между этими крайними позициями, каждая из которых несет в себе свою «правду» и в то же время в абсолютном смысле слова неверна. Опираясь на идеи своих предшественников в неврологии (среди них А. Р. Лурия особенно выделял английского невролога Х.Джексона), в физиологии (П.К.Анохина и А.А.Ухтомского) и в психологии (Л.С. Выготского), он приходит к выводу, что мозг действительно работает как «единое целое», но не однородное, а системно организованное целое. При решении субъектом конкретной задачи каждый раз оказываются «задействованными» разные участки коры его головного мозга.

При этом, если нарушается работа какого-либо звена этой системы, разлаживается работа всей системы, но каждый раз по-разному в зависимости от конкретного поражения. Для примера рассмотрим некоторые нарушения сложнейшей деятельности письма. Для ее осуществления необходима работа самых разных участков головного мозга. Одни участки мозга отвечают за акустический анализ звукового состава слов (при их поражении будут смешиваться близкие по звучанию фонемы, сложные звукосочетания восприниматься как шумы и пр.). Другие — за «перешифровку» полученных результатов в зрительно-пространственные схемы (при их поражении окажется невозможным, например, правильное пространственное расположение элементов букв). Третьи — за организацию общей кинетической организации движений (при их поражении могут наблюдаться трудности при переходе от одной графемы к другой) и т.п.

Чем более сложна психическая функция, тем более «широко» она локализована в структурах мозга. Отдельные элементы этой системы могут (до известных пределов) заменять друг друга при решении одной и той же задачи. При этом мозговая локализация изменяется в онтогенезе. Мозговая организация речи у взрослого человека (правши) существенно отличается от таковой у детей 5 — 6 лет, не владеющих еще грамотой. Это обусловлено как раз прижизненным характером формирования высших психических функций, изменением их структуры на разных возрастных ступенях и соответственно изменением их локализации в мозге. Поражение одних и тех же мозговых зон в разном возрасте может привести к разным последствиям у ребенка и взрослого человека. Так, например, поражение «низших» сенсорных отделов коры в раннем детстве может привести к недоразвитию познавательных функций, тогда как то же самое поражение у взрослых может быть скомпенсировано влиянием уже сложившихся высших функциональных систем. При этом сами мозговые структуры развиваются при «включении» их в решение различных психологических задач. Известно, что при поражении лобных долей головного мозга расстраиваются произвольная и волевая регуляция психических функций, управляемость и целесообразность поведения в целом. Однако, когда ребенок рождается, у него нет произвольного поведения не потому, что лобные доли еще не «созрели», а потому, что развитие произвольности у ребенка происходит благодаря совместной деятельности со взрослым, процессам знакового «опосредствования» и т.п. Именно благодаря построению у ребенка соответствующих систем ВПФ мозг развивается в онтогенезе специфически человеческим образом и окончательно формируется только к 12—14 годам.

Какие «блоки мозга» выделял А.Р. Лурия?

Характеристика системной работы головного мозга была бы неполной, если бы мы не остановились на трех выделяемых А. Р. Лурия «блоках мозга». Они, несомненно, работают согласованно, но решают каждый свои задачи.

Первый — так называемый энергетический блок мозга, или блок регуляции тонуса и бодрствования, — отвечает за оптимальное состояние коры, необходимое как для переработки и сохранения информации (за что отвечает второй блок мозга), так и для планирования и контроля деятельности субъекта (что обеспечивает третий блок мозга). Кстати говоря, измененные состояния сознания вызываются, вероятно, намеренными (искусственными) или непреднамеренными изменениями закономерностей работы именно этого блока мозга. В него входят образования верхних отделов ствола мозга (имеются в виду структуры гипоталамуса, зрительные бугры и ретикулярная формация, которые обеспечивают двустороннюю связь этих подкорковых образований с корой). Ещё в него входят структуры древней или лимбической коры также связанные с вышеперечисленными отделами ствола (а именно образования, входящие в так называемый гиппокампов круг, — гиппокамп, мамиллярные тела и др.). Поддержание тонуса коры в оптимальном состоянии зависит от информации, поступающей от органов чувств, от интерорецепторов, реагирующих на отклонения от постоянства внутренней среды организма, и от идущих сверху вниз влияний высших образований коры, которые обеспечивают произвольную регуляцию человеческого поведения. До известных пределов усилием воли человек может поддерживать бодрствующее состояние даже в условиях, когда нервная система истощена от трудной работы и человек чувствует, что засыпает.

Второй блок, называемый А. Р. Лурия блоком приема, переработки и хранения информации, физиологически обеспечивает деятельность субъекта, имеющую своей целью познание свойств и закономерностей окружающего мира.

Он включает в свой состав мозговые структуры, расположенные в задних отделах головного мозга (теменной, височной и затылочной областях). Первоначально модально-специфическая информация поступает от рецепторов (соответственно кожных, слуховых и зрительных) в первичные (проекционные) зоны коры головного мозга. В них имеются высокоспециализированные нейроны, реагирующие лишь на отдельные признаки внешних раздражителей. Раздражение этих участков головного мозга (например, при операциях на мозге) в области «зрительной коры» (17-е поле) приводит к возникновению у человека отдельных зрительных ощущений — светящихся шаров или точек и т.п. При этом имеет место соматотопическая проекция отдельных рецепторных поверхностей на участки первичной коры. Так, корковое представительство кожного анализатора имеет четко различающиеся зоны клеток, перерабатывающих информацию, идущую от конкретных кожных рецепторов. Например, кожные рецепторы левой ноги имеют свою корковую проекцию в верхних отделах задней центральной извилины правого полушария (в силу перекреста волокон в стволе мозга). Ну а кожные рецепторы правой ноги, напротив, «представлены» в соответствующих участках задней центральной извилины левого полушария. Кожные рецепторы рук имеют свое корковое представительство в средних отделах, а кожные рецепторы лица, языка и губ — в нижних частях этих же извилин. При этом площадь территории, занимаемой проекцией рецепторов тех или иных кожных зон, пропорциональна не размерам соответствующих частей тела, а их значимости для деятельности субъекта. Так, значительную часть площади занимают проекции рецепторов губ и языка, а также больших пальцев рук в силу их особой значимости для деятельности человека, в то время как проекция кожных рецепторов ног занимает не столь существенное место. Клетки первичных зон анализаторов выполняют функцию анализа поступающей в органы чувств информации.

Вторичные, «гностические» участки коры, расположенные недалеко от первичных зон, осуществляют функцию синтеза полученной и проанализированной первичными участками коры информации. Соматотопическая проекция в этих зонах уже отсутствует. Раздражение клеток вторичных полей, коры приводит к появлению образов предметов (цветов, бабочек, мелодий и пр.). Нарушения в работе этих зон приводят к нарушениям предметного восприятия, получившим название агнозий.

Наконец, существуют так называемые третичные зоны коры головного мозга, которые являются специфически человеческим образованием и очень поздно созревают в онтогенезе. Они расположены на границах корковых представительств трех рассмотренных нами анализаторов (кожного, зрительного и слухового), т.е. на границах теменной, затылочной и височной областей, и осуществляют синтез информации от разных анализаторов. Повреждение этих зон приводит к нарушению сложных форм пространственного восприятия субъектом мира, затруднению в определении положения стрелок часов на циферблате, перепутыванию левой и правой сторон и т. п.

Третий блок головного мозга обеспечивает программирование, регуляцию и контроль деятельности. Обеспечивающие его работу участки головного мозга расположены в передних отделах больших полушарий (в их лобных долях). Любопытно, что соответствующие этому блоку корковые структуры также могут быть рассмотрены с точки зрения выделения первичных, вторичных и третичных зон. Только эти зоны, в отличие от рассмотренного выше блока переработки и хранения информации, включаются в выполнение задач своего блока в обратном порядке. Первыми в организацию работы по планированию и осуществлению необходимых программ поведения вступают третичные зоны лобной коры — специфически человеческие образования, которые созревают в онтогенезе самыми последними и формирование которых определяется овладением человеком речью, усвоением им социального опыта, в том числе нравственных ценностей и правил поведения в обществе. По сути дела, эти зоны и составляют материальный субстрат произвольной и волевой регуляции человеком своей деятельности. Нарушения работы этого блока вызывают соответствующие расстройства поведения («полевое поведение»), которые можно наблюдать у так называемых лобных больных.

Необходимая для реализации функций данного блока информация поступает затем во вторичные поля — в премоторную область, подготавливающую непосредственную реализацию двигательных импульсов с помощью работы первичных двигательных зон коры и играющую главную роль в формировании навыков (двигательных привычек), выступающих, образно говоря, «кинетической мелодией», которая включает в себя в качестве составляющих отдельные движения. Выполнять эти последние предназначены уже первичные зоны двигательной коры. Первичные поля двигательной коры имеют такое же четкое соматотопическое строение, как и первичные зоны второго рассмотренного нами блока; при этом сохраняется тот же принцип не геометрического, а функционального представительства разных групп мышц в этих зонах: значительную площадь занимают корковые представительства не самых крупных мышц, а тех, которым в наибольшей степени необходимо управление.

Существуют также значимые различия между спецификой работы правого и левого полушарий мозга, которые в обычных условиях работают слаженно и согласованно, однако в отдельных случаях (при перерезке так называемого мозолистого тела, соединяющего полушария друг с другом) они начинают работать независимо друг от друга. При этом у человека (в отличие от животных) левое полушарие, являющееся «мозговым аппаратом» речи, доминирует у правшей (правое полушарие является у них подчиненным). У левшей доминирующую роль может играть правое полушарие.

Подводя итоги, можно сделать вывод о том, что и в концепции А. Р. Лурия (как и в работах Н.А. Бернштейна) соотношение между психическим и физиологическим предстает в форме их диалектического единства — нет ни одного психического процесса, который не был бы каким-то образом (причем весьма специфическим образом) локализован в мозговых структурах, но в то же время психическое не сводимо к физиологическому. При конкретизации этого единства следует отметить, что поставленная субъектом та или иная психологическая задача определяет систему мозговых процессов, которые будут задействованы при решении данной задачи.

                                Рекомендуемая литература:

  1. А.Н. Ждан «История психологии от Античности до наших дней», изд. МГУ, Москва, 2004 г.
  2. Е.Е. Соколова Введение в психологию. Общая психология: В 7 т. / Под ред. Б. С. Братуся. — Москва, изд. «Академия», 2006. — Т. 1.
  3. В.В. Лучков, М.С. Певзнер «Значение теории Л.С Выготского для психологии и дефектологии». Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. — 1981, № 4.
  4. К.В. Судаков Системная организация целостного поведенческого акта // Физиология поведения. Ленинград, 1987 г.