Контракты и пакты.
- 1. Понятие контракта (договора) и пакта.
- 2. Виды контрактов и пактов.
- 3. Содержание контрактов и пактов.
- 4. Заключение контракта и пакта.
Под договором (contractus) понимается наиболее важный источник обязательства и наиболее распространенный.
Слово «договор» происходит от глагола contrahere или contraho, что означает буквально «стягивать». Существуют и синонимы: obligare, adstringere.
Договор есть обязательство, возникающее в силу соглашения сторон и пользующееся исковой защитой. От контракта следует отличать так называемый пакт (pactum) — соглашение, лишенное исковой защиты. Иногда оба эти понятия объединялись более общим термином «соглашение». Вначале сила римского договора основывалась на его торжественной обрядности. Позднее Цицерон сказал о силе договора: «Основа права — это верность, т. е. твердое и правдивое соблюдение слова и договора».
Договоры бывают односторонними, двусторонними и многосторонними.
К односторонним относится договор займа. Здесь обязанной стороной является заемщик, а права находятся на стороне заимодателя. При двусторонних договорах, каждая из сторон имеет и право требовать и обязана исполнить, т. е. каждая из них является одновременно и кредитором и должником. Пример — договор купли-продажи. Такие договоры именуют синаллагматическими (от греческого — обмен, меновое соглашение). Помимо купли-продажи сюда можно отнести и наем вещи. Встречаются и трехсторонние договоры, например договор морской перевозки, в котором участвуют три стороны: грузоотправитель, перевозчик и грузополучатель. К многосторонним договорам относится товарищество.
Для того чтобы договор считался действительным, он должен отвечать ряду условий. Во-первых, должно быть наличие соглашения договаривающихся сторон о содержании договора. Такое соглашение не может противоречить так называемым добрым нравам (boni mores). И во-вторых, содержание договора должно быть физически возможным.
Римские юристы приводили такие примеры невозможности исполнения: некто обязался тронуть небо пальцем, некто обязался продать гиппоцентавра (фантастическое существо с лицом человека и туловищем лошади).
В римском праве существовало понятие договоров строгого права — negotia stricti iuris. В древнереспубликанском праве были проникнуты формализмом не только процедура заключения договора, но также толкование его содержания и его применения. Многие ученые пишут о культе буквы закона или договора. С течением времени с древним культом слова «quod dictum est» («что сказано») было покончено. Стали вникать в смысл закона, исходить из того, «что было сделано» — «quod actum est». С этого времени стали считать самым важным истинные намерения действовавших лиц. Начинают отходить от формального толкования содержания договора по его буквальному содержанию. Стали говорить, что договор истолковывается «по доброй совести». Поэтому договоры, допускавшие такое толкование, стали именовать negotia bonae fidei, а вытекавшие из них иски — actiones bonae fidei. К последним стали относить более новые категории договоров, кроме займа (mutuum), реальные и консенсуальные договоры.
Договоры в римском праве делились на контракты и пакты.
Контракты — договоры, признанные цивильным правом и снабженные исковой защитой.
Контракты делились на четыре группы (вида): вербальные, реальные, литтеральные и консенсуальные. Добавленные контракты – безыменные.
Вербальные контракты — договоры, приобретающие юридическую силу с произнесением определенных слов. Эти договоры пришли на смену формальным договорам (например, манципации) с развитием в Риме товарно-денежных отношений. От прежних формальных договоров эта форма сохранила лишь ритуальные выражения.
Реальные контракты появились с активизацией деятельности хозяйственных предприятий, когда словесные договоры исчерпали себя. Для своей действительности реальные контракты требовали простой передачи вещи и исключали ритуальные выражения.
Литеральные контракты возникли вслед за реальными договорами. Обязывающая сила этих договоров состояла в составлении письменного документа по достигнутому соглашению между сторонами.
Консенсуальные контракты — последний вид контрактов. Они были основаны на достижении волеизъявления сторон.
Число контрактов, входящих в каждую из перечисленных групп, было постоянным и не могло быть расширено. Ввиду этого новые контракты, появившиеся после того, как сложилась система из вышеназванных видов, образовали группу так называемых безыменных контрактов (contractus innominati).
Кроме формальных сделок общественные отношения в Риме регулировались с помощью неформальных соглашений — так называемых пактов. Пакты (pacta) — неформальные соглашения, по общему правилу не пользовавшиеся исковой защитой. Со временем некоторые из пактов получили исковую защиту.
Договоры являлись двусторонними сделками. Вместе с тем в зависимости от того, на кого они накладывали обязанности: на одну или две стороны, они делились на односторонние и двусторонние. Например, договор займа являлся односторонним, так как обязанности по нему нес лишь заемщик. В отличие от него договор найма двухсторонний, ибо обязанности возлагаются не только на нанимателя, но и на наймодателя. Наниматель должен своевременно вносить наемную плату и по окончании договора вернуть вещь, а наймодатель обязан предоставить вещь нанимателю.
Двухсторонние договоры, в свою очередь, отличались друг от друга. Это отличие касалось paвноценности обязанностей для сторон. В одних договорах участники несли равноценные обязанности. Так, по договору купли-продажи обязанности продавца передать вещь соответствовала обязанность покупателя уплатить покупную цену. Эти обязанности равнозначны.
Такие договоры, где имели место равнозначные, встречные обязанности, назывались синаллагматическими. В других договорах основной обязанности одной из сторон соответствовала второстепенная обязанность другой стороны (второстепенная в том смысле, что она могла возникнуть не всегда).
Например, в договоре ссуды ссудополучатель несет обязанность вернуть взятую в ссуду вещь. Ссудодатель несет обязанность лишь тогда, когда переданная вещь по его вине причиняет вред имуществу ссудополучателя. Например, ссудополучателю передано больное животное, которое заражает животных ссудополучателя. Последний вынужден нести затраты, связанные с лечением больных животных. Ввиду этого ссудодатель вынужден возместить все затраты, связанные с лечением животных.
В сделках как в правомерных целенаправленных действиях выражается воля совершающих их лиц. Если в сделке выражается воля одного лица (одной стороны), сделка называется односторонней; например, завещание, выражающее волю завещателя; принятие наследства либо отказ от наследства, выражающее волю наследника. Если в сделке выражается воля двух сторон (например, продавца и покупателя; подрядчика и заказчика и т.д.), сделка называется двусторонней, или договором. Не всякий договор имеет своим последствием установление обязательства. Если, например, по соглашению двух лиц производится передача одним лицом другому определенной вещи с целью перенесения права собственности на нее, то в этом случае имеет место договор, однако направленный на передачу права собственности, а не на установление обязательства.
Договор в качестве одного из оснований возникновения обязательств имеет место только тогда, когда воля сторон, вступающих в договор, направлена на установление обязательственных отношений.
Римская договорная система являлась своеобразной и сложной в том отношении, что она различала два вида договоров: контракты и пакты. Тот и другой вид договоров имел свои существенные особенности.
К контрактам в классическом римском праве относились договоры, признанные цивильным правом и снабженные исковой защитой. К числу контрактов относился только определенный (исчерпывающий) круг договоров. Вне пределов установленного круга контрактов за сторонами не признавалось права практиковать какие-либо новые, не предусмотренные законом контракты. Некоторое отступление от этого принципа составили так называемые безыменные контракты.
В противоположность контрактам пакты представляли собой неформальные соглашения самого разнообразного содержания. По общему правилу, пакты не пользовались исковой защитой. С течением времени некоторые из таких неформальных соглашений все-таки получили исковую защиту.
Римское право характеризуется непревзойденной по точности разработкой всех существенных правовых отношений простых товаровладельцев (покупатель и продавец, кредитор и должник, договор, обязательство и т.д.).
Такого развитого состояния римское договорное право достигло только в результате долгой эволюции хозяйственной и общественной жизни Рима.
История римского народа известна науке с той поры, когда Рим представлял собой сельскохозяйственную общину, в которой отдельные семьи жили замкнутой хозяйственной жизнью, почти без всяких меновых сношений (натуральная система хозяйства).
Понятно, что при таком состоянии хозяйства и неразвитом обмене не было надобности в развитой системе договоров. Отдельных типов договоров было тогда весьма ограниченное число, причем все они совершались в очень сложной форме.
Формализм в ту пору не стеснял: сделки заключались каждым хозяйством так редко, что выполнение даже довольно сложных форм не было обременительным.
Развитие договорного права шло в двух направлениях:
а) по мере развития и усложнения хозяйственной жизни расширялся круг соглашений, пользующихся исковой защитой,
б) параллельно с этим шло постепенное ослабление древнего формализма и признание исковой силы за известными видами неформальных соглашений.
Древнереспубликанскому римскому праву были известны три основных типа обязательственных договоров:
1) nexum — совершавшийся в форме сложного обряда с помощью меди и весов (per aes et libram);
2) стипуляция — словесный договор в форме вопроса и ответа
3) появившийся несколько позднее, чем два названных договора литтеральный (письменный) контракт.
Общим моментом для всех этих категорий являлся их формальный характер.
Природа и значение nexum не ясны. Древнереспубликанские юристы употребляли этот термин в разных значениях; одни понимали nexum в смысле всякой сделки, совершаемой с помощью меди и весов (per aes et libram); другие видели в nexum сделку, посредством которой лицо принимало на себя обязательство, главным об-разом — договор займа. Этот договор сопровождался очень тяжелыми последствиями для неисправного должника; в этом договоре должник как бы закладывал кредитору себя самого; факт неплатежа отдавал должника в распоряжение кредитора. Только с изданием Петелиева закона (IV в. до н.э.) кредиторам было запрещено убивать или продавать в рабство должников; за долги стало отвечать имущество.
Трудно предположить, чтобы и в этот отдаленный период римской истории можно было обходиться без продажи и покупки вещей, передачи их во временное пользование и т.п., однако мы не располагаем никакими сведениями относительно того, как нужно было в то время оформлять соглашения подобного рода, чтобы они имели обязательную силу.
Даже на высшей ступени развития римское право не пришло к признанию того, что всякое законное соглашение двух сторон об установлении какого-либо обязательства само по себе имеет юридическую силу. В более древнем римском праве проводился прямо противоположный принцип: неформальное соглашение никогда не порождало юридически действительного обязательства. Чем объяснить эту особую склонность древнереспубликанского права к формализму, порой переходящему даже в символические обрядности? Объяснение и в данном случае можно найти только в особенностях социально-экономического строя древнейшего Римского государства. Отмеченная выше простота хозяйственной жизни древнереспубликанского Рима, натуральная форма хозяйства, слабое развитие меновых отношений — все это не давало чувствовать в повседневной жизни неудобства формализма. Для каждого отдельного хозяйства вступление в договор было сравнительно редким явлением, как бы событием в жизни, и потому можно было потратить время на выполнение требуемых формальностей. Таким образом, соблюдение формы не было в то время чрезмерно стеснительным, а между тем положительные стороны формализма — определенность, внешнее выражение окончательного заключения сделки, четкость устанавливаемого отношения, удобство доказывания спорных фактов и пр. — были очень существенны. В малоразвитой хозяйственной жизни, в малоразвитом праве формальные требования заключения договоров являлись средством предупредить поспешность и необдуманность совершения такого рода юридических актов.
По мере роста территории Римского государства, развития его хозяйства, расширения обмена картина изменяется. Для менового хозяйства договор перестает быть исключительным, редким явлением: он проникает в повседневную практику каждого хозяйства, получает широкое распространение.
Старые формы заключения договоров тормозили развитие хозяйственной жизни, не соответствовали новому оживленному обороту, не удовлетворяли его потребностей. В конце концов победили требования, диктовавшиеся уровнем развития производственных отношений. Нельзя сказать, что в связи с новыми условиями хозяйственной жизни просто отказались от старых договорных форм. Постепенно отмерла только самая старая форма договора — nexum; что же касается стипуляции и письменного контракта, то они продолжали применяться, хотя и в этих договорах формальные требования со временем были ослаблены. Наряду со старыми формальными договорами появились новые, неформальные. Торговля требовала более быстрых темпов деловой жизни;
расширение территории и завязывание торговых связей между лицами, находившимися на значительном расстоянии один от другого, делали затруднительным, а иногда и невыполнимым прежнее правило о том, чтобы заключающие договор стороны находились в одном месте.
Уже в конце республиканского периода вместо nexum вошла в широкое употребление новая форма займа — mutuum. При этом договоре не требовалось выполнения формальных действий: достаточно было всего двух моментов — соглашения сторон и фактической передачи суммы займа заемщику, чтобы договор получил юридическую силу. Одновременно или немного позже такой же порядок заключения договора — путем передачи вещей — допустили и в некоторых других случаях (договор о пользовании вещью, о хранении вещи, об отдаче ее в заклад). А затем был сделан и следующий шаг: в определенных случаях, охватывавших самые частые в жизни типы сделок, допустили полное устранение каких-либо формальных моментов, признав юридическую силу за простым, неформальным соглашением, даже не сопровождающимся передачей вещи, по поводу которой договаривались стороны.
Гай, систематизируя различные виды контрактов, говорит, что обязательств, возникающих из контрактов, четыре вида: обязательство возникает или посредством передачи вещи, или путем произнесения слов, или на письме (путем письменного акта), или самим соглашением. Res — в смысле передачи вещи, verba — произнесение слов, litterae — письмо, consensus — выражение согласия (неформальное) — таковы различные основания возникновения обязательства из контракта, различные causae obligandi — основания установления обязательственной связи.
Отсюда четыре основных вида контрактов: реальные (т.е. устанавливающие обязательство передачей вещи), вербальные (или словесные, устные), литтеральные (т.е. письменные) и консенсуальные (при которых обязательство возникает вследствие одного consensus, соглашения, даже независимо от передачи вещи).
При этом каждая из четырех названных категорий охватывала строго ограниченное число точно определенных контрактов. В приведенную классификацию не включен Гаем древнейший формальный контракт — nexum, надо думать, потому, что ко времени Гая эта форма контрактов утратила вся-кое практическое значение; упоминание о nexum у Гая, впрочем, встречается в связи с вопросом о прекращении обязательств.
С другой стороны, в перечень контрактов, указываемых Гаем, не вошли так называемые contractus innominati (безыменные контракты), первые следы признания которых относятся к I в. н.э. (юрист Лабеон) и которые окончательно сложились в законодательстве Юстиниана. Названные выше четыре основные категории содержали исчерпывающий перечень контрактов. Между тем продолжавшая развиваться и усложняться хозяйственная жизнь выдвигала все новые и новые потребности. Под их влиянием в римском праве были признаны подлежащими защите и другие договоры, кроме перечисленных замкнутых категорий, причем возникновение их юридической силы римские юристы приурочили к тому моменту, когда одна из сторон уже выполнила принятое на себя обязательство (состоит ли оно в передаче вещи или в совершении какого-либо другого действия). Поскольку такого рода договоры получили признание тогда, когда основная система контрактов уже сложилась и для данных договоров (как общей категории) римские юристы не оставили общего наименования (наподобие вербальных, литтеральных, реальных, консенсуальных контрактов), эта новая группа контрактов получила (уже у средневековых юристов) наименование contractus innominati (безыменные контракты). С точки зрения основания (а вместе с тем и момента) установления обязательственной связи, безыменные контракты ближе всего стоят к реальным контрактам: подобно тому, как при реальном контракте обязательство устанавливается с передачей вещи, так при безыменном контракте обязательство устанавливается исполнением одной из сторон своего предоставления (нередко выражающегося также в передаче вещи).
Под влиянием тех же потребностей развивавшейся хозяйственной жизни получили исковую защиту также некоторые неформальные соглашения — пакты.
Изложенный краткий очерк развития договорного права показывает и служебную роль, которую договорное право выполняло в римской хозяйственной жизни.
Договорное обязательство было главной правовой формой, с помощью которой устанавливались и закреплялись хозяйственные связи растущей торговой и отчасти промышленной (ремесленной) деятельности. Закрепляя возникавшие в развивающейся хозяйственной жизни отношения, договорное право способствовало и дальнейшему росту хозяйственных отношений.
Выработанная римскими юристами система разнообразных договоров открывала возможность снабжать правовыми последствиями различные отношения, складывавшиеся на почве ведения крупного сельского хозяйства (на латифундиях); выработанная система договора отвечала интересам римских купцов и во внутренней, и в заморской торговле. В договорном праве, более чем в любой другой отрасли частного права, сказалось умение римских юристов, не отступая формально от консерватизма, характеризовавшего национальное римское право, давать признание новым интересам и новым потребностям и, таким образом, не только не тормозить дальнейшее развитие хозяйственной жизни, но и стимулировать его и содействовать ему.
Выполняя эту служебную роль, римское договорное право оказалось пригодным не только для урегулирования хозяйственных отношений в Римском государстве, но было использовано и в средние века для регулирования отношений, складывавшихся на почве оживившейся промышленности и торговли.
В римском праве различали также договоры строгого права и договоры, основанные на доброй совести.
Договоры строго права — те, в которых отдавался приоритет внешнему выражению договора, т. е. буквальному тексту. Отсюда, сторона не могла вложить в договор содержание, отличающееся от буквального текста закона.
Для возникновения обязательства при заключении договора требовалось наличие нескольких условий, без которых договор не мог существовать.
Эти условия назывались существенными или необходимыми. К таким условиям относились:
1) согласие сторон и выражение воли;
2) наличие предмета договора;
3) основание (цель) договора;
4) способность субъектов заключить договор.
Договор должен был основываться на согласованном волеизъявлении сторон. В древнем праве (ius civile) считалось, что согласие лица на сделку, если такое согласие выражено официальным методом, является подтверждением действительной воли лица заключить соглашение. Для гражданского права не было важно, что подразумевает лицо, соглашаясь на сделку, и действительно ли согласно на нее. Если волеизъявление было осуществлено, этого было достаточно для того, чтобы считать, что заключение соглашения есть настоящее желание стороны.
Противоречие между словами и намерением сторон возникло в период развития преторского права и договоров «доброй воли». Для того чтобы договор был правомочен, было необходимо, чтобы стороны знали, для чего и о чем он заключается. Однако теория воли хотя и признавалась, но была второстепенной вплоть до постклассического периода. Заинтересованность в выяснении вопроса, что же на самом деле имела в виду сторона, заключая договор, возникала, только когда волеизъявление было неясным.
Значимость воли окончательно утвердилась в эпоху Юстиниана. В этот период стало приниматься во внимание не столько то, что было заявлено сторонами, сколько то, что ими подразумевалось.
Особенностью регулирования отношений по контракту были:
- Обман (dolus),
- Заблуждение (error),
- Симуляция (simulatio),
- Насилие (vis),
- Угрозы (metus).
Обман (dolus) при заключении контракта состоял в том, что одна сторона намеренно склоняла вторую к заключению договора, который был для нее убыточным. При обмане речь шла не о расхождении между выражением воли и действительной волей лица. В приведенном определении обмана следует обратить внимание на слово «намеренный». Лицо, провоцировавшее контрагента заключить невыгодный контракт, не ошибалось в выражении своей воли, поскольку именно обман и был волей этой стороны.
Термин «dolus» обозначал как обман, недобросовестность, так и умысел. Злой умысел назывался dolus malus.
В период строгого права (stricti iuris) правильная ритуальная форма волеизъявления признавалась более важной, чем действительные намерения сторон. В связи с этим не было важно, что одна из сторон обманывает другую. Договоры, заключенные под влиянием обмана, все же признавались устанавливающими обязательство. Противоречие dolus договорам «доброй воли» вызвало введение преторами эдиктов, защищающих обманутые стороны.
Иск, предъявляемый к стороне, склонившей к заключению договора путем обмана, был введен преторским эдиктом во времена правления Цицерона.
Этот иск применялся лицами, подвергшимися обману (истец) со стороны контрагента по сделке (ответчик), в следующих случаях:
— если не могло быть применено иное средство защиты;
— иск применялся в течение одного года со дня заключения сделки под воздействием обмана;
— до предоставления иска требовалась оценка обстоятельств каждого конкретного дела.
По результатам рассмотрения дела и в случае определения вины ответчика он присуждался к восстановлению первоначального положения (арбитражный иск).
В противном случае ответчик призывался к возмещению ущерба обманутого лица и объявлялся обесчещенным (infamnia).
Интересно заметить, что если обманутым оказывалось лицо, принадлежавшее к низшему классу римского общества, а обманщиком являлось высокопоставленное лицо, то благородное лицо не осуждалось по общим принципам. Против такого лица предъявляялся особый иск, хотя и основанный на обстоятельствах дела, но защищавший привилегированное положение знати хотя бы уже тем, что соответствующие выражения (обман, недобросовестность и др.) специально смягчались в процессе судебной тяжбы.
Заблуждение (error) — это ошибочное представление о каком-либо факте при заключении контракта независимо от воли контрагента. Заблуждение (ошибка) отличается от обмана тем, что вторая сторона не воздействует на заблуждающуюся с целью склонить к невыгодной сделке. Обязательство, возникшее из контракта, совершенного с заблуждением, считалось недействительным.
Заблуждение не могло происходить из крайней небрежности одной из сторон, связанной с тем, что она по своей вине не вникла в сделку, несмотря на то, что все факты были ей сообщены. Заблуждение могло происходить только из незнания фактов (error facti), существенных для заключения контракта.
Так же, как и заблуждение вследствие крайней небрежности, не признавалась ошибка вследствие незнания правового предписания (error iuris). Считалось, что римские граждане не могли ошибаться относительно предписаний права, априори полагалось, что все граждане юридически подкованы: «Iuris quidem ignorantiam cuique nocere» — «Любому вредит незнание права». Сослаться на error iuris могли только женщины, воины, несовершеннолетние лица и некоторые неграмотные лица, но только в виде исключения.
При заключении сделки могли возникнуть следующие заблуждения:
- ошибка в сущности и характере сделки (error in negotio),
- ошибка в предмете сделки (error in re, error in corpore),
- ошибка о сущности предмета (error substantial),
- ошибка в личности контрагента (error in persona).
1. Ошибка в сущности и характере сделки (error in negotio), это если одна сторона думала, что продает вещь, а другая полагала, что ее дарят, то возникало заблуждение в характере сделки. Воля сторон по поводу характера сделки должна быть одинаковой, следовательно, в таком случае воля заключить договор была мнимой, и сделка признавалась недействительной;
2. Ошибка в предмете сделки (error in re, error in corpore) ведет к ее недействительности: «Когда есть разногласие в отношении самого предмета, то продажа, очевидно, недействительна». Как и при ошибке в сущности сделки, проблема заключается в необходимости согласованной воли сторон заключить сделку, и если нет соглашения о таком существенном условии, как объект, то сделка не может создавать обязательство. Если же, например, ошиблись в названии предмета, но не в самом предмете, сделка признавалась действительной: «Ошибочное описание предмета не вредит»;
3. Ошибка о сущности предмета (error substantial) — это заблуждение о материале, из которого сделан предмет. Например, сторона считала, что куплено золотое украшение, а оказалось, что оно только позолочено. По поводу таких ошибок существовали различные мнения. Некоторые римские юристы полагали, что покупается вещь, а не материал ее. Другие возражали, что материал имеет большое значение при покупке, поэтому материал предмета является существенным условием договора и ошибка по поводу сущности предмета должна приводить к недействительности сделки. Известны прямо противоположные высказывания таких римских юристов, как Марцелл и Ульпиан, первый из которых подчеркивал незначительность материала, а второй, напротив, говорил о значении его. Постепенно мнение о значимости материала возобладало и error substantia стали признаваться правом;
4. Ошибка в личности контрагента (error in persona) Ошибка в личности стороны, с которой заключалась сделка, чаще всего происходила в актах наследственного и брачного права, а также сделках, в которых возникновение обязательства связывалось с конкретным лицом (например, договор товарищества).
Симуляция (simulatio) — это согласное утверждение сторон о заключении сделки, в то время как в действительности стороны не заинтересованы в исполнении сделки, а хотят достигнуть какой-либо другой правовой или неправовой цели.
Симуляция могла быть:
— абсолютная,
- относительная.
1. Абсолютная - при которой стороны не хотели заключать договор, но им было необходимо, чтобы у третьего лица возникло впечатление, что договор заключен. Если третья сторона понесла убытки вследствие такой симуляции, то она считалась правонарушающей и признавалась деликтом. В связи с этим при абсолютной симуляции у сторон могла возникнуть солидарная ответственность по возмещению ущерба третьей стороне;
2. Относительная, при которой стороны заключали один договор, хотя желали заключить совсем другой. Правовые отношения между сторонами все же возникали, если договор был формально заключен правильно.
Особым видом симуляции было знание, которое стороны не могли или не хотели применять при заключении сделки (reservatio mentalis). Стороны сознательно заключали договор по согласованному волеизъявлению, хотя желания заключить его у них не было, но они не могли заявить об этом, потому что обязаны были хранить профессиональную тайну.
Насилие (vis) — это противоправное действие одной стороны сделки по отношению ко второй стороне с целью принудить ее к заключению договора. Такой договор не был выгоден контрагенту и заключался только из-за применения насилия.
Первоначально под насилием понималось применение грубой физической силы по отношению к лицу. Лицо, которое хотели заставить заключить договор, контрагент мог запереть в доме (in domo inclusit), связать цепями (ferro vinxit), посадить в темницу (in carcerem deduxit).
С течением времени под насилием стал пониматься «mentis trepidatio, metus instantis velfuturipericuli causa» — «душевный трепет из-за страха перед настоящей или будущей опасностью».
Насилие могло быть:
— публичным (vis publica);
— частным (vis privata);
— абсолютным (vis absoluta), если принуждаемая сторона могла опасаться за свою жизнь в случае, если бы отказалась от сделки.
Если выяснялось, что сделка заключена с применением насилия, то она не считалась правоустанавливающей, а сторона, применившая его, подвергалась наказанию. Однако, как ни странно, насилие не считалось приводящим к бесчестию по отношению к римским магистратам, даже если становилось известно, что насилием и запугиванием они вымогали у населения деньги.
Угроза (metus) — это противоправное устрашение с целью склонить лицо к заключению сделки, на которую оно не хочет соглашаться. Термин «metus» в буквальном переводе означает «страх, устрашение».
Угроза не была расхождением между выражением волеизъявления лица и внутренней его волей, потому что лицо действительно хотело заключить сделку, дабы избежать действия, которым ему угрожают. Угроза признавалась противозаконной, если действия, которыми эта угроза осуществлялась, или действия, которыми угрожали, являлись противоправными: «Propter trepidationem mentis causa instantis velfuturi periculi» — «Ввиду обеспокоенности по поводу настоящих или предстоящих опасностей».
Сделка, совершенная под воздействием угрозы, не становилась недействительной автоматически, но претор предоставлял «восстановление в первоначальном положении» (restitutio in integrum), а также иск асtio metus causa. С помощью этого иска лицо, заключившее сделку под угрозой, могло требовать возмещения ущерба в четырехкратном размере в течение одного года с момента заключения договора, если восстановления в первоначальном положении не произошло. В течение последующего года возмещение давалось только в однократном размере. Возможно было и возражение со стороны ответчика истцу в случае, если ответчик оказывался потерпевшей стороной: exceptio metus.
Предмет договора — это тот объект, по поводу которого он заключен. В связи с тем что договоры являлись одним из видов обязательств, их предметом могли быть любые вещи, которые могли быть предметом обязательства: вещи родовые и индивидуально-определенные, материальные и нематериальные; а также особый объект обязательства — деньги и проценты.
Действие, составляющее предмет договора, должно быть определенным (например, предоставить деньги в такой-то сумме). Содержание обязанности должно быть определено в договоре. Однако в договоре могло иметь место альтернативное обязательство, т. е. связанное с выбором (например, должник должен предоставить или вещь, или определенную сумму денег).
Действие должно быть возможным. Римские юристы считали, что нет договора и нет обязательства, если предмет невозможен.
Невозможность могла быть физической (продажа несуществующей вещи); юридической (продажа вещи, изъятой из оборота); моральной, т. е. противоречащей требованиям морали или религии (обязательство продать похищенное).
Могло иметь место, когда невозможность действия наступала после заключения договора (например, вещь уничтожалась в результате последовавшего после заключения договора пожара). В данном случае действительность обязательства зависела от того, нес ли должник ответственность за наступление обстоятельства, которое привело к невозможности исполнения. Это определялось либо законом, либо договором.
Действие должно быть законным. Договор не должен иметь своим предметом действия, нарушающие нормы права. Так, недействительно соглашение о ростовщических процентах.
Основанием (целью) договора является субъективный мотив или материальный интерес, побуждающий стороны брать на себя те или иные обязанности. Римляне, имея в виду это условие, говорили о ближайшей цели (cause).
Цель должна быть законной, т. е. не противоречить закону. Если causa противоправна, то она не порождала договора. Равным образом, цель не должна быть аморальной. Римское право исходило из того, что соглашение, основанное на такой цели, не должно соблюдаться.
В римском праве имели место договоры, в которых не просматривалась лежащая в основе кауза. Это, однако, не делало такие договоры ничтожными. Такие договоры назывались абстрактными. Их примером служит стипуляция, цессия.
Способность субъектов вступать в договорные отношения определялась правоспособностью и дееспособностью субъектов обязательственных отношений.
Как было сказано выше, договор (contratus) происходит от латинского глагола соntrahere, буквально означающего стягивать, т. е. сводить в одну волю сторон. Это совмещение воли сторон приводит к заключению договора. Процесс такого совмещения воли сторон или, другими словами, заключение договора представляет собой довольно сложный набор определенных юридических действий. Начинается он с объявления стороны, желающей заключить определенный договор, о своем намерении вступить в обязательственно-правовые отношения с другим лицом для достижения какой-то цели. Такое предложение называлось оферта (propositio).
Оферта могла быть выражена в любой форме и любым способом, лишь бы она была доведена до определенного или неопределенного круга лиц и правильно ими воспринята. Каждый договор или группа договоров имели свою оферту. Сама по себе оферта договора не порождала.
Для возникновения договора требовалось, чтобы оферта была принята заинтересованной стороной (акцептирована). Принятие предложения заключить договор называлось акцептом.
В консенсуальных договорах акцептирование оферты и было достижением соглашения, т. е. заключением договора. В остальных видах договоров кроме акцептирования оферты для заключения требовалось выполнение определенных формальностей (соблюдение формы, передача вещи и т. п.). По моменту их выполнения определялось время перехода права собственности на вещь от отчуждателя к приобретателю, переход риска случайной гибели вещи, наступления других юридических последствий.
Для заключения договора требовалось личное присутствие сторон, поскольку обязательство трактовалось как строго личное отношение между определенными лицами. Юридические последствия, вытекающие из обязательства, распространялись только на лиц, принимавших участие в его установлении. Поэтому первоначально не допускалось установление обязательства через представителя.
Такое ограниченное представление о характере обязательства соответствовало натуральному хозяйству, когда меновые отношения были в зачаточном состоянии. С развитием оборота постепенно появляется практика заключения договоров через представителя.
Юридическую норму, в какой бы редакции она ни была изложена, можно перефразировать в условное предложение: если налицо такие-то факты, то наступают такие-то юридические последствия. Факты, с наступлением которых юридическая норма связывает определенные юридические последствия, называются юридическими фактами.
Юридические факты можно разделить на события, которые не зависят от воли человека (например, естественная смерть, истечение времени и т.д.), и человеческие действия, являющиеся выражением воли человека.
Юридические последствия могут быть связаны с человеческим действием потому, что государство считает данного рода действие недопустимым и ведет с подобными действиями борьбу (например, кража, нанесение личной обиды, повреждение чужой вещи и т.д.). Наряду с такими недозволенными, неправомерными действиями юридические последствия связываются и с многими правомерными действиями. Особенно большое значение имеют те правомерные действия, которые прямо направлены на установление, изменение или прекращение права и обязанностей (так называемые сделки). Римские юристы не выработали общего понятия «сделки»; они знали только отдельные конкретные договоры. Ближе всего подходило к современному понятию «сделки» выражение negotium gerere, negotium contrahere.
В римском праве, даже на последних стадиях его развития, действовало правило, что договор заключается лично сторонами; кто не участвовал в установлении обязательственной связи, на того действие обязательства не распространяется. Даже развитому римскому праву не было известно в качестве общего правила то, что в современном праве называют заключением договоров через представителя, когда одно лицо (представитель) заключает сделку от имени и за счет другого лица (представляемого), так что все юридические последствия (права и обязанности) ложатся на представляемого. В более древнюю же эпоху заключение договора через представителя было просто недопустимым. Личный характер обязательственного правового отношения понимался так широко и прямолинейно, что и заключение обязательственного договора должно было совершаться лично сторонами. Такой взгляд порождался всеми социально-экономическими отношениями древнереспубликанского периода.
Хозяйство по существу оставалось еще натуральным; меновые отношения только-только начинали завязываться, хотя и приходилось кое-что покупать для своего хозяйства, сдавать или нанимать отдельные вещи во временное пользование, но все это изредка, так что римский paterfamilias мог без особых затруднений заключить необходимые договоры лично. Территория государства была невелика, что в свою очередь облегчало личное заключение тех немногих договоров, которые были нужны отдельным хозяйствам. Весьма важное значение имело, далее, то обстоятельство, что по договорам, заключаемым подвластными римского домовладыки и его рабами, права (а позднее — и обязанности) приобретались самим домовладыкой. Благодаря всему этому в ту пору потребность в представительстве не давала себя знать.
Подвластные представителями не являлись. Права по заключаемым ими договорам приобретались домовладыкой независимо от того, была ли направлена на такое последствие воля подвластного, тогда как необходимым условием представительства является воля представителя заключить договор от имени и за счет представляемого. Ответственность по договорам, заключенным подвластным, лежит в первую очередь на самом подвластном, и только в качестве дополнительного (рядом с ним) должника признавался домовладыка и то не всегда в полном размере; представитель же не приобретает по заключаемому им договору ни прав, ни обязанностей.
По мере расширения Римского государства и превращения его в средиземноморскую торговую державу стала сильнее сказываться потребность в институте представительства (в точном смысле) при заключении договоров. Однако и тогда представительство с непосредственным действием (т. е. с возникновением прав и обязанностей по договору представителя сразу в лице представляемого) было допущено не в виде общего правила, а только как исключение (например, было допущено заключение через представителя договора займа).
Список дополнительной литературы:
1. Омельченко О.А. Римское право. - 3-е изд., испр. и доп. М.: Изд-во Эксмо. 2011.
2. Виндшейд Б. Об обязательствах по римскому праву. СПб., 1875.
3. Гредингер М. Опыт исследования безыменных договоров (innominati). Рига, 1893.
4. Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и современном гражданском праве. Юрьев, 1898.